Баланс будущего

«Стратегия 2030» стала плодом коллективных усилий учёных республики, экспертов, бизнеса и представителей госорганов
Разработчики Стратегии хотят, чтобы каждая семья в республике была здоровой, образованной и полной.

Почему к новым республиканским планам стоит присмотреться малому и среднему бизнесу, как уйти от «отстающего» стиля управления и заинтересовать людей стать инвесторами — на эти и другие вопросы отвечает директор Института стратегических исследований РБ, один из главных разработчиков проекта «Стратегия 2030», доктор экономических наук Дмитрий КОТОВ.

— Дмитрий Валерьевич, как шла работа над разработкой «Стратегии 2030»?
— Сам процесс занял примерно два года. Удалось собрать большую группу ученых, в общей сложности над ней работали примерно 120 специалистов самого высокого уровня. Провели очень много исследований, сделали детальный анализ каждой отрасли, социальной сферы. Находили проблемы, которые есть сейчас или появятся в будущем. Сравнивали себя с другими регионами. То есть объем работы получился такой, что итоговый аналитический документ в коротком варианте уместился на двух тысячах страниц.
Затем наши проектные группы — более 40 человек — четыре месяца работали совместно со Сколково и приглашенными экспертами, там окончательно определились с направлениями развития Башкирии, с проектами внутри каждого из них. В результате выкристаллизовалось шесть стратегических инициатив, в каждой из них по два-три приоритетных проекта. Постоянно встречались с членами правительства республики, было много совместных обсуждений.

— Насколько корректно сегодня можно заглянуть в такое, казалось бы, отдаленное будущее? Мы, кажется, живем в то время, когда самочувствие региона, да и страны в целом, больше зависит от ежедневных колебаний курса доллара и цены за баррель нефти?
— Здесь важно правильно выстроить методологию стратегического видения будущего. И выделить и проработать те стратегические направления, которые повлияют на развитие республики без учета сиюминутной конъюнктуры.
Для этого выявили два уровня стратегических задач. Первое — как использовать тот потенциал, который сейчас есть, но не используется. Например, около 600 млрд рублей наши граждане хранят на депозитах в банках. А ведь это почти половина республиканского валового регионального продукта. Как найти стимулы, чтобы эти средства заработали в республике? Или взять, к примеру, лесной фонд — насколько хорошо мы его используем или возобновляем? Таких направлений выявлено очень много. Проекты по этим направлениям мы назвали бетта-проекты.
И второе — что нас ждет к 2030 году и далее в свете общероссийских и мировых тенденций. Например, есть теория смены технологических укладов, сейчас мы стоим на пороге шестого из них. Готовы ли мы к этому? Ведь основа экономики Башкирии — нефтепереработка и машиностроение, а это в основном третий-четвертый уклады. Так что если мы не будем смотреть вперед, основываясь только на сегодняшней выгоде, то откатимся по многим показателям назад.
И дело не только в экономике. Возьмем, например, демографию. По пессимистичным прогнозам, в Башкирии к 2030 году будут жить 3,8 млн человек. В стратегии есть проекты как ответ на такой вызов.
Проекты для формирования новой экономики и социальной сферы к 2030 году называются альфа-проекты.
Но самое сложное — некоторые вопросы мы увидели, а как их решить, пока не знаем. Например, ситуация со старопромышленными районами. Что с ними делать? Забросить? Ответа нет. Такие проблемы, по которым пока нет готового решения, мы выделили в отдельную группу — это гамма-проекты, или задание науке.

— Кроме традиционных отраслей, какие направления могут стать драйверами развития экономики республики через 10 — 15 лет?
— Одна из предложенных в стратегии инициатив называется «Новые индустрии. Новые рынки». Да, у нас есть несколько компаний-лидеров, которые сегодня успешно работают. Но чтобы республике остаться конкурентоспособной к 2030 году, нужны новые технологии. Для этого необходимо кооперироваться с сильными партнерами, потенциальными лидерами на рынке мировых технологий. Независимо от того, будут они республиканские, российские или зарубежные. Башкирия будет поддерживать те компании, которые работают в шестом технологическом укладе и растут быстрее других. По нашим оценкам, их должно появиться не менее десяти к 2030 году.
Здесь много вопросов. Главный из них, наверное, кадры. Нужно, чтобы такие компании кто-то создавал, поддерживал. И сейчас вместе с университетами, с существующими компаниями, которые диверсифицируют свой бизнес, идет проработка вопроса: как обеспечить подготовку именно в тех направлениях, которые будут востребованы в будущем.

— Вы сказали, что вопросы разработки стратегии не раз обсуждались на уровне правительства. Не получится ли так, что в результате просто еще одной «чиновничьей» программой станет больше?
— Да, это отдельная проблема. Ведь если стратегию пишет государство, то оно пытается решить задачи, которые для него и важны. А может быть, у простого человека или представителя бизнеса совсем другие цели? Сложнейшая задача — сделать так, чтобы каждый смог найти в стратегии «зацепку» для себя. Представитель бизнеса — понять, где он может в данном случае заработать. А человек смотрит и прикидывает, как сможет стать успешным, богатым, здоровым и как государство его будет в этом деле поддерживать.

— Поэтому в стратегии появился специальный раздел «Семья»?
— Да. Почему все проблемы, связанные с образованием, здравоохранением, материальным обеспечением, мы предложили решать именно через семью? После опросов, анализа соцсетей, анализа больших данных выяснилось, что в Башкирии к семье относятся уважительнее, чем в других соседних областях. Поэтому и для нас она стала одной из главных точек приложения сил.
Здесь целый комплекс программ. Например, создать систему сбережения здоровья. Здесь же образование. Должна быть ответственность за то, как ты строишь стратегию своего обучения, чтобы быть конкурентоспособным специалистом. Так же по поводу социальной ответственности, распоряжения имуществом.
То есть стоит задача отойти от патерналистской модели, когда человек сидит и ждет, а что же государство ему предложит? Сложная задача, и за 15 лет ее не решить полностью. Но если мы увидим хотя бы первые подобные изменения в обществе, это будет хороший знак. Конечно, остается еще масса вопросов по поддержке семьи как института и драйвера социального развития. По ним шли и продолжаются бурные споры. Но мы все-таки остановились на том, что это направление правильное.

— Общепризнано, что один из главных драйверов развития регионов — инвестиции. Вы в Стратегии предполагаете не просто их рост, но стремительное увеличение за 15 лет чуть ли не в три раза в пересчете на душу населения. Насколько корректны эти цифры?
— Мировая ситуация и тенденции показывают, что средств федерального бюджета на поддержку регионов вряд ли будет выделяться много. И даже Стратегия не поможет. Поэтому среди наших программ как раз много таких, где ставка делается на внутренние резервы.
Давайте вспомним о средствах граждан, о которых я уже упоминал. Например, есть программа поддержки местных инициатив, когда жители разово перечисляют средства и софинансируют объекты инфраструктуры. А если люди начнут вкладываться в доходогенерирующие проекты, как проекты нового малого бизнеса? Например, совместно откроют школу катания на коньках, туристический клуб на коммерческой основе, пекарню, кофейню… Тогда получается двойной эффект — человек, внеся свои деньги в такой проект, будет и пользоваться его услугами, и получать доход.
Далее. У нас есть залоговый фонд. Это еще один инструмент, который, по оценке группы разработчиков, недоиспользован. Как, кстати, и облигационные займы. Вообще существует множество финансовых инструментов, которые в республике используются ничтожно по сравнению с другими странами. И все они задействуют внутренние ресурсы.
Что же касается инвестиционных показателей на перспективу, то они составлены на основе конкретных экономических расчетов. Какой эффект можно получить от каждого проекта, будь то инвестор со стороны, инициативное бюджетирование, использование залогового фонда и так далее? Кратко это так: один рубль инвестиций дает прирост в 2,4 рубля к валовому региональному продукту с примерным лагом в три — шесть лет.

— Не секрет, что регионы вынуждены жестко конкурировать между собой за инвестора. В Стратегии пре­дусматриваются шаги, за счет которых можно увеличить привлекательность республики?
— Затрону только одно направление, по которому предстоит серьезно поработать. Во многом успешность по привлечению инвестиций связана с эффективной деятельностью государственных органов. Есть такое понятие, как инвестпроводящая система. То есть сколько времени проходит с момента, когда инвестор пришел в республику или муниципалитет и до того, когда бизнес-проект заработал. И чем короче это время, тем больше у нас будет инвесторов.

— На первый взгляд, здесь уже все регламентировано федеральными актами.
— Возможностей здесь больше, чем многие думают. Да, есть сферы управления, регламентированные федеральным центром, но что касается социально-экономического направления развития, то возможностей у Башкирии более чем достаточно. Какой будет организационная структура, какие министерства за что будут отвечать и как будет организована их работа — это дело республики. Решению этих задач посвящена стратегическая инициатива под названием «Государственное управление: гибкость, компетентность и консолидация интересов».

— В основе будет лежать подбор кадров или нормативное регулирование?
— Мы предложили идти по пути регулирования, создания системы управления. Потому что, когда все работает на уровне ручного управления и зависит от того, кто принимает решение, это вряд ли удачный вариант.
Уже сейчас готовится государственная программа повышения эффективности гос­управления с основными задачами: обеспечить гибкость в системе управления и эффективные коммуникации с бизнесом, населением, инвесторами.

— Как мы в этой части выглядим на фоне других регионов?
— Мы присматривались к опыту лучших. Сравнивали модель поведения чиновников в Тюменской, Калужской областях, Татарстане, оценивал, как они слушают бизнес, и скорость, с какой принимают решения. У нас часто все происходит медленнее. И даже сама модель общения часто у нас, как отмечают эксперты, устаревшая — перекос в сторону иерархии при принятии решений.
В начале работы над Стратегией у нас возникла опасная развилка. С одной стороны, старую модель неплохо использовать и сегодня, ведь она волевая, она уже существует, и зачем ее менять? Но, используя ее, республика будет отставать в скорости и гибкости. Ведь это медленная модель, а в современном мире все решения принимаются очень быстро.
Поэтому при принятии решений надо распределять зоны ответственности. А к этому не только чиновники, но и простой человек должен быть готов. Каждому человеку необходимо научиться брать ответственность на себя. Для этого есть все права и возможности. Именно так формируется гражданская идентичность. Конечно, такой перелом в сознании может занять десятилетия. Но с точки зрения управления лучше быть на шаг впереди, это даст нам дополнительную конкурентоспособность.

— Какого эффекта в целом вы ожидаете от разработанной ученым сообществом «Стратегии 2030»?
— Сейчас она представлена в формате «Приоритетных направлений и стратегических инициатив социально-экономического развития Республики Башкортостан на период до 2030 года», начато их общественное обсуждение. Это очень хорошо. Ведь сегодня государство больше создает условия, чем прямо управляет, и мы ставили целью создать условия, когда каждый человек в Стратегии найдет самого себя, свой интерес. Да, цели у жителей, бизнеса, органов власти различны и часто противоречивы, но мы постарались создать документ, который объединил бы всех нас.

газета — «Республика Башкортостан»